Пандора. Карантин  - Константин Калбазов

– Ты хороший стрелок, Дмитрий. А говоришь, что не имеешь практики, – заметил Дэвид, когда Нефедов столь же удачно отстрелялся и из древнего армейского кольта образца 1860 года.

– Я и впрямь не имею практики.

– Тогда тебе просто необходимо подумать о приобретении чего-нибудь огнестрельного. Ну хотя бы вот такого исторического. Я же вижу, как у тебя горят глазки, – указывая на древние образцы, сделал вывод начальник.

– Может, ты и прав. Признаться, вот подержал их в руках – и появилось такое чувство… Прямо не знаю как описать.

– Это называется любовь с первого взгляда. Попомни мои слова, Дмитрий.

– Господи, Грэг, да хватит тебе уже жрать. Ты будешь сегодня стрелять или нет? – в сердцах вскричал Лацис, привлекая к себе внимание.

Дмитрий бросил взгляд в сторону одного из «гелендвагенов». В салоне приметил мужика, которого видел в кафе с той самой блондинкой. Припомнил, как совсем недавно наблюдал ее с пакетами еды. Интересная, видать, была у них ночка, коль скоро обоих так сильно пробило на жор. Модификанты обладают ускоренным обменом веществ, а потому и едят больше среднестатистического человека. Но этот, пожалуй, превзошел все ожидания.

– Сержант, да он, похоже, уже сожрал все наши бутерброды, – заметил полицейский со снайперской винтовкой, как раз закончивший изучать результат стрельбы в мощную оптику.

– Вот боров. У тебя что, глисты завелись? Ну чего ты молчишь как рыба? – Лацис заглянул в салон и тяжко вздохнул. – Ну ты и жрать, дружище. Езжай в супермаркет и прикупи еды. Не заканчивать же нам веселье из-за тебя.

Ответа так и не последовало. Но Дмитрий увидел, как здоровяк кивнул, соглашаясь с мнением начальства. После чего перебрался на водительское сиденье, запустил двигатель и упылил в сторону поселка.

Они постреляли еще с полчаса, пока очередь наконец не дошла до «вепря», самого современного образца из имеющихся у Джонстона.

– Дэвид, я все спросить хотел – почему именно «вепрь»? Ты сам говоришь, что точное снайперское оружие не является коньком русских оружейников. И тут такой выбор.

– Отчего же, у вас есть точные стволы. Это отрицать глупо. А конкретно вот эта, винтовка марксманов, даже превзойдет нашу МК-14 по всем параметрам.

– Марксманы? – удивился Дмитрий непривычному слову, исправно переведенному нейросетью как «меткие стрелки».

– Н-да. Вижу, ты все же не знаток в военном деле. Объясняю. То, что вы в России смешиваете всех в кучу и называете снайперами, в корне ошибочно. Снайпер – это совершенно иная специальность, тактика и роль. Он действует сам по себе, выполняя отдельные задачи. Марксманы входят в состав подразделения и по сути являются именно меткими стрелками, и винтовки у них не снайперские, а повышенной точности. Этого вполне достаточно для поддержки товарищей на средних и близких дистанциях как в обороне, так и в наступлении. Будучи неплохим стрелком, я как раз в этой должности и служил. И в Афганистане в качестве трофея мне досталась эта винтовка, на которую я и сменил свою штатную МК-14, – кивая в сторону снайпера, вооруженного такой винтовкой, закончил Джонстон.

– Позарился на явное превосходство?

– Не в этом дело. Понимаешь, на войне ты невольно становишься суеверным. Я уже говорил тебе, что ваше оружие отличается простотой, надежностью и безотказностью. Но в тот день эта малютка отказалась стрелять в меня, – любовно погладив местами истертое воронение, произнес Дэвид. – Уже после боя я заглянул в ствол и обнаружил там осечный патрон. Потом перезарядил винтовку им же, и он выстрелил. Через год она вновь спасла меня. Трое моджахедов практически добрались до меня, когда я срезал их одной очередью. Так что этой красавице я обязан жизнью дважды, и она моя любимица по праву. Пришлось потрудиться, чтобы забрать ее с собой из армии, но у меня получилось.

Ну что тут скажешь. Дмитрий не имел боевого опыта, но в том, что люди на войне становятся суеверными, ничуть не сомневался. Как знал и то, что многие, даже прожженные атеисты, начинают верить в Бога. Поэтому он даже не делал попыток прикоснуться к столь дорогому для Дэвида оружию.

– Ясно. А к чему такие большие магазины?

Нефедов проявил любопытство скорее чтобы потрафить Джонстону, обозначив заинтересованность его любимицей. Хотя лично его по-настоящему заинтересовали именно капсюльные образцы. Была в обращении с ними какая-то магия. А еще он решил, что непременно приобретет себе кремневое оружие. Причем не реплику, а именно старинной выделки.

– Этот «вепрь» способен вести одиночный огонь, с отсечкой трех выстрелов и автоматический. Причем запаса прочности ствола с избытком хватит на то, чтобы пользовать его как автоматическую винтовку. Иногда это может спасти жизнь. Проверено.

– Ясно.

– Ну как, опробуешь? – бросив на Дмитрия хитрый взгляд, поинтересовался Дэвид.

– А ты доверяешь ее еще кому-то?

– Разумеется. Снаряжай магазин.

Особо не надеясь на результат, Дмитрий снарядил переданные десять патронов. Затем Дэвид вручил ему винтовку с уже прикрепленными съемными сошками. Указал на мишень почти под самой скалой, до которой было добрых шестьсот метров. И на стол, подразумевая, что стрелять предстоит с удобной позиции.

Дмитрий был твердо уверен, что ему не показать достойного результата. Поэтому буквально отстучал весь десяток, особо не целясь и затратив на стрельбу едва полминуты. Затем стрелял хозяин. Присутствующие полицейские отчего-то внимательно наблюдали за происходящим действом.

– Н-да, парень. Это впервые, – глядя с задумчивым видом на мишень, к которой они подъехали на квадроцикле, произнес Джонстон. – Даже Энрико, полицейский марксман, несмотря на нейросеть и модификации, не сумел превзойти меня. Хотя на кону стоял ящик шотландского виски.

– Это всего лишь случайность, – наблюдая картину более плотной кучи, чем у владельца «вепря», возразил Дмитрий.

Похоже, война все же оставила глубокий след в душе Дэвида, потому что он определенно видел во всем этом какой-то глубинный смысл и мистицизм. Н-да. Вот только не хватало иметь начальника с тараканами в башке, да еще и ревнующего к винтовке. Бред. Но, йолки, судя по всему, вполне имеющий шансы стать явью.

Впрочем, когда они вернулись, Джонстон повел себя вполне нормально. Пошутил по поводу того, что нашелся дилетант, который обставил их по всем статьям. Посмеялись, высказали сомнения, а затем вернулись к стрельбам, оглашая небольшую долину бесконечным треском и тарарамом.

Не прошло и получаса, как полицейские начали сворачиваться. Отправленный ими за продуктами товарищ так и не вернулся. Их ускоренный метаболизм начал давать о себе знать, требуя пищи. При сопоставимой с обычным человеком комплекции модификантам требовалось больше еды. Раза в полтора или в два. Зависит от уровня перестройки тела. Не сказать, что это столь уж великая проблема, но ведь они не в той ситуации, чтобы стойко переносить тяготы и лишения.